В своем глубинном значении, если очистить суть проблемы от словесной шелухи, для России война с Западом (пока проявившая себя как колониальная война в Украине) не имеет никакого другого смысла, как сохранение власти над Россией у конкретной группы лиц (и их наследников), которые сами объясняют свое право на власть с помощью голословного утверждения, что без них Россия погибнет. Эта простая и незамысловатая цель, собственно, и зашифрована в главном кремлевском тезисе о суверенитете России.
Что скрывается за словами Путина о том, что Россия должна защитить в этой войне свой суверенитет? После того, как усилиями трех предшествующих поколений в России был создан ракетно-ядерный щит, военное поражение России в глобальной войне и ее оккупация теоретически невозможны. Никакие манипуляции с противоракетной обороной не могут помешать России задействовать оружие возмездия и взорвать себя вместе со всей планетой. В этом смысле все разговоры о том, что приближение границ НАТО на несколько сотен километров к российским границам несет какую-то существенную дополнительную угрозу стратегической безопасности России, являются совершенно иррелевантными. То, что это может быть защитой от угроз со стороны России (как показала ситуация в Украине - отнюдь не вымышленных), – это другой вопрос. Но это не относится к теме стратегической безопасности самой России. Все разговоры именно о военной угрозе России со стороны Запада являются пиаром для нищих духом.
Так в чем же дело? Единственная реальная угроза со стороны Запада состоит в том, что не только его прямое или косвенное вмешательство, но даже сам факт его существования в качестве примера альтернативной политической культуры является фактором, который может способствовать смене власти внутри России и приходу к ней других лиц, чем те, кто контролирует ее с начала нулевых (а фактически – с начала 90-х). Это возможно. Но это не вопрос безопасности России, а вопрос безопасности, точнее – благосостояния, этих лиц. То, что эти лица отождествили себя с Россией как "близнецы-братья" (точно по Маяковскому), говорит лишь об их высоком самомнении и ни о чем более. Стоит ли их мессианская фантазия войны? Вот в чем вопрос.
! Орфография и стилистика автора сохранены
