Сегодняшний выпуск "Уроков истории с Тамарой Эйдельман" — продолжение цикла лекций по истории России ХХ века, — и мы опять будем говорить о гражданской войне, но теперь уже не о том, как она постепенно начиналась, а о том, как она взорвалась, как началась страшная буря 1918 года, как рухнули все основы, загремели выстрелы, пошел брат на брата.
Когда-то один восьмиклассник предложил "отличный" способ борьбы с перенаселением Земли. Он считал, что все правительства должны провоцировать войны, "желательно гражданские", как менее жестокие… Увы, бедняга, придумавший такой "гуманный" метод спасения человечества от голода и нехватки ресурсов, даже не подозревал о том, что как раз гражданские войны почему-то оказываются куда более жестокими, что войны между разными государствами.
Конечно, из этого правила бывают исключения, но похоже на то, что если армия одной страны идет против другой, то во многих случаях ( увы не всегда) военные соблюдают хоть какие-то жалкие правила, о которых люди договорились в ХХ веке. А вот когда вспыхивает война внутри страны, тут что-то обрывается, рушатся основы, — наверное, если уж действительно может пойти брат на брата, а сын на отца, то дальше все позволено, и начинают мучить пленных и уничтожать целые деревни, а то и города, и вообще теряют человеческое обличье.
Гражданская война в нашем общественном сознании не то чтобы совсем забыта, но во всяком случае отодвинута куда-то в дальний угол наших коллективных воспоминаний. С одной стороны, ее "затмили" ужасы Второй мировой войны — и это понятно. С другой — то невероятное обилие лжи и пропаганды, которые обволакивали историю гражданской войны, когда красные выстраивали одну мифологию, а белые другую, когда Сталин вычеркивал одни имена и преспокойно заменял их другими — все это не способствует осмыслению и прорабатыванию давней травмы.
А ведь ее тоже надо прорабатывать — хотим мы этого или нет, часто мы об этом думаем, или нет, — мы не можем оставить где-то там, в нашем коллективном бессознательном, воспоминания о красных, режущих белых, белых, режущих красных, зеленых, режущих то красных, то белых, и всех идущих против всех. Если мы не разберемся с этим прошлым, не переживем его, не осмыслим, то так и будем, подобно тому несчастному восьмикласснику думать, что войнами, особенно гражданскими, можно чего-то добиться…
Увы, нельзя…
К счастью, нельзя…
! Орфография и стилистика автора сохранены
