Кампания по введению режима КТО в отношении мигрантов зиждется на убежденности россиян, в первую очередь русских, что наша страна — не общий дом для всех. И хотя 95% граждан страны называют себя в первую очередь россиянами, 50-60% людей при возникновении тех или иных межэтнических конфликтов сразу вспоминают о превосходстве своей нации над другими.
Российские власти выкинули самый сильный свой козырь в борьбе за "стабильность" в стране — борьбу с мигрантами, в отношении которых в последнюю неделю фактически введен режим "контртеррористической операции" (КТО). Под КТО в первую очередь понимается "зачистка" правоохранительными органами всех "чужеродных элементов" — без суда и следствия, с применением противоправных методов. Понятие "чужеродного элемента" вводится волюнтаристски — на основании устных приказов начальства или должностных инструкций. Для России режим КТО не новшество — при нем уже более 10 лет живет значительная часть Северного Кавказа. Теперь этот режим пришел в крупные города России, в первую очередь в Москву.
Борьба с мигрантами — одна из редких инициатив власти, которая поддерживается большинством населения России. Двадцатилетние усилия по конструированию гражданской нации — россиян — дали определенные успехи, но все же не смогли подменить понятие этничности. Блог Толкователя продолжает серию статей, объединенных одной темой — "Как устроена Россия". Этот цикл особенно полезен для людей, увлекающихся политикой или даже участвующей в ней, но чьи мозги промыты пропагандой с той или иной стороны — власти или оппозиции.
О проблеме самоидентификации россиян по гражданскому и этническому принципу говорится в исследовании Леокадии Михайловны Дробижевой, одной из старейших российских социологов, занимающейся этническими проблемами. Ее работа "Российская идентичность и тенденции в межэтнических установках за 20 лет реформ" напечатана в ежегоднике "Россия реформирующаяся", издание Института социологии РАН, 2011 год (стр. 72-85).
Российская идентичность восстанавливалась исторически довольно быстро. В 1992 году среди москвичей — жителей столицы — гражданами России называли себя четверть опрошенных. В 2011 году таковых было уже 95%. По силе связи со страной россияне близки теперь к жителям Великобритании и Германии. Исследователи задавали вопрос, относящийся к самому респонденту: "Гордитесь ли вы тем, что живете в России?". С середины 1990-х годов они неизменно получали положительные ответы (определенно да, скорее да) более 70-80 % опрошенных (не изменилась эта тенденция и сегодня).
До середины первого десятилетия 2000-х годов была очевидной тенденция превалирования этнической идентичности не только у так называемых титульных национальностей российских республик, но и у русских. К концу этого десятилетия подтверждались идеи Э. Смита и Р. Брубейкера: гражданская идентичность, конечно, прежде всего у русских, наполнялась этническим содержанием.
(В 1990-х годах американский исследователь Энтони Смит писал: "… гражданский национализм требует в качестве цены за получение гражданства и его преимуществ капитуляции этнической общности и индивидуальности, перемещения этнической религии в приватную сферу, маргинализации этнической культуры и наследия меньшинств в границах национального государства" — БТ).
Тем не менее, когда респондентам задавался уточняющий вопрос "Кем вы себя чувствуете в большей мере?", 25 % ответили, что ощущают себя в равной мере и теми и другими, но большая часть (47%) считала себя "скорее россиянами". При этом среди русских называла себя "скорее россиянами" чуть большая доля опрошенных, чем среди людей других национальностей (48% против 39%).
По данным Европейского социального исследования, россиянами чаще себя идентифицировали на Северо-Западе, в Центре, Поволжье, Центрально-Черноземном, Волго-Вятском регионах, на Урале — 61-75 %. В этом же интервале, как показали последние опросы, идентифицируют себя живущие в Татарстане, Башкортостане и Саха (Якутии). А вот в Западной и Восточной Сибири россиянами себя называют всего 52-54 % (в целом по России — 68 %).
Тем не менее, полноценной гражданской нации в России создать не удалось, в первую очередь среди русских. В чем причины? Исследователи называют их.
Этническая солидаризация русских в немалой мере основана на обидах (общество переживает последствия чеченского кризиса — на восстановление республики затрачиваются миллиарды рублей, а в ответ проходят митинги "Хватит кормить Кавказ"). Среди угроз, которые вызывают наибольшую тревогу, опрошенные на втором месте после терроризма назвали "втягивание России в долгосрочный конфликт на Кавказе". Российская идентичность во многом защитная. 41% согласился с тем, что "все средства хороши для защиты интересов моего народа". По опросам 1990-х такие установки фиксировались в два раза реже.
Этнополитические установки даже тех, кто чувствует себя "больше россиянином, чем человеком своей национальности", не отличаются существенно в более лояльную сторону. 68% из них ответили, что испытывают раздражение или неприязнь к представителям каких-то национальностей. Чаще всего в этом случае имеются в виду люди, приехавшие из республик Северного Кавказа и Средней Азии.
61% одобрил бы метод сталинского прошлого и нынешней Франции периода Н. Саркози — принудительное выселение каких-то национальностей из города, села, в котором живут (рисунок ниже):
Таким образом, наша российская идентичность, отражая формирование политической, гражданской нации в стране, как и в старых демократиях, включает представления и установки, далеко не всегда соответствующие гражданским идеалам.
То, что государство — общий дом для российских народов, и все они должны обладать равными правами, никто не должен иметь никаких преимуществ, остается наиболее распространенным мнением, но оно с каждым годом становилось все менее поддерживаемым. В 1990-е это было мнение очевидного большинства (64-65 %), а в 2000-е оно теряло поддержку: с 61% в 2001-м до 47% в 2011 году.
Зато доля людей, которые полагали, что "Россия многонациональная страна, но русские, составляя большинство, должны иметь больше прав", выросла с 1995-го по 2011 год вдвое — с 14% до 31 %; а вместе с теми, кто считает, что "Россия должна быть государством русских людей", они составляют 45% (25% в 1995 г.). Открытую поддержку идее преимущества для русских чаще других высказывают молодежь и малообразованные россияне. В столицах же довольно высок процент "мягких националистов" (40% против 30—32% в других типах поселения), уверенных, что русские, как большинство, отвечающее за дела в стране, должны быть наделены бóльшими правами, чем другие народы.
Самосознание русских актуализировано. 82% отнесли себя к тем, кто "никогда не забывает о своей национальности". В Татарстане таких людей 70%, в Башкортостане — 88%. Предыдущие исследования 1990-х даже в республиках, где русские более тесно контактируют с людьми других национальностей, не фиксировали таких высоких показателей потребности в аффилиации. Вместе с тем, мнение это скорее солидаризирующее, чем отражающее реальную практику, поскольку одновременно 47% отвечают, что редко задумываются о том, кто они по национальности.
Наиболее сильно такая неприязнь на этнической почве связана с тем, что люди иной культуры ведут себя "как хозяева на этой земле" — 63%. Другой аргумент неприязни — различия "в поведении людей, их образе жизни" — 39%, и только у 1/5 респондентов есть ощущение конкуренции в стремлении за престижные рабочие места.
Но при этом более половины людей готовы к повседневному общению на основе межэтнического согласия и не готовы к радикальному решению "инонационального вопроса". 89% русских и такая же доля опрошенных других национальностей считают, что "насилие в межнациональных и межрелигиозных спорах недопустимо", но 44% одновременно полагают, что "насилие допустимо, если нарушается справедливость в отношении моего народа". Причем среди русских такие настроения распространены не меньше, чем среди других национальностей (43% и 34% соответственно). Это новая ситуация 2000-х. В 1990-е подобные настроения намного чаще встречались именно у нерусских.
И наибольшее число выборов получила "идея единения народов России в целях ее возрождения как великой державы" — 42 %. Это значит, что концепт многонациональности государства, принципы равенства национальностей, межнационального согласия работают на российском пространстве.
Данные опроса не дают основания однозначно толковать стремление россиян к "возрождению великой державы" как агрессивные державнические настроения. Мнение об "особой исторической миссии России" разделяют не более 9% опрошенных. Скорее как раз идея величия — это компенсаторная потребность. Это не примитивный "квасной" патриотизм, ведь к приверженцам "самостоятельного русского пути развития" отнесли себя и в 2001 году, и в 2011 году всего 6%.
+++
Почему молодые москвичи ненавидят мигрантов, и особенно — кавказцев?
Исследования социологов показывают Москву как ксенофобский город. 42% молодых коренных москвичей испытывают неприязнь к представителям тех или иных национальностей. А 62 % считают, что приезжие ведут себя вызывающе. Как обычно, и в этом вопросе Москве сильно отличается от остальной России, где национализм выражен слабее.
***
Почему у русских нет политического национализма
Политическая модель России Путина-Медведева предполагает ограничение свободы под предлогом борьбы с "русским фашизмом". Но как показывает опыт стран Прибалтики, где заметна доля русских, никаким политическим национализмом русские не страдают. Более того, у них отсутствует даже примитивная этническая солидарность, присущая всем европейским народам.
! Орфография и стилистика автора сохранены
